Сегодня не круглая, но дата – 7 июля 1963 года открывался Третий Московский кинофестиваль, в конкурсной программе которого был фильм «Мы, двое мужчин» с Василием Шукшиным в главной роли.
Василий Макарович многого ждал от этого фильма. В письме матери писал: «Фильм "Мы, двое мужчин" выдвинули на Международный кинофестиваль. 17-го будут показывать в Кремле, пойду и я туда. Очень хороший фильм получился». У него отличное настроение: «В общем, всё, всё здорово (тьфу! тьфу! тьфу!)». О фильме он пишет родным: «Скоро вы его увидите…». Но они его не увидели. Да и вообще почти никто не увидел.
В этой снятой по рассказу Анатолия Кузнецова «Юрка, бесштанная команда» дорожной истории Шукшин играет шофёра Михаила Горлова - «пьяницу, грубияна и циника». Горлов едет в район за трансформатором. С Горловым в кабине – мальчишка Юрка, сын деревенской учительницы, которая попросила Горлова купить в райцентре для мальчишки костюм к школе. У Горлова другие планы – бывая в городе, он «полдня посвящал педантичному обходу известных ему пивных». А тут – мальчик, костюм! Горлов про себя костерит и учительницу, и Юрку, и дорогу, и всю эту жизнь. Юрка чувствует это и, надувшись, молчит. Но на размокшем крутом подъёме машина сползает в кювет. Горлов сначала пытается выбраться один, потом Юрка берётся ему помогать – бросает под колеса ветки. И когда они, наконец, выкарабкиваются, то они уже – вместе. В Горлове высвобождается другой Михаил, и в райцентре он, чтобы найти мальчишке подходящий костюм, заставляет бегать весь универмаг. Костюм, в конце концов, сдергивают с манекена. Вдобавок Горлов покупает мальчику туфли – уже на свои деньги, чего ещё за сутки до этого он и представить не мог бы. Они гуляют по городу, идут в театр, Горлов только перед сном вспоминает, что так и не дошел до пивной.
Напрашивается полный хэппи-энд – Горлов знакомится с учительницей, они женятся, и всё у них хорошо - но Кузнецов явно понимал, что это уже чересчур, поэтому заканчивает свой рассказ раньше, на том, как они едут из района, и Горлов вдруг видит все вокруг таким, каким не видел давно или никогда: «такой был простор, такие дали, столько в них было свежего воздуха, ветра, запахов, залетавших в кабину… Горлов словно впервые изумленно увидел это и внутреннее ахнул».
Интересно, что Шукшин играл Горлова дважды. Первый раз в шестьдесят первом году, в дипломной короткометражке Андрея Смирнова, тоже вгиковца и тоже роммовца. Работа эта свела Шукшина с Зиновием Гердтом – он тут играет продавца универмага, позже Шукшин снимет его в «Печках-лавочках».
«Мы, двое мужчин», с его, как тогда говорили, «спорным героем», обещал много проблем. Анатолий Кузнецов в воспоминаниях написал, что сценарий приняли чудом: «На обсуждении у дирекции и режиссеров были странные, растерянные лица, но под конец они потеплели, и их вдруг проняло – вместо того чтобы "зарубить" безыдейный, не соцреалистический материал, его взволнованно и почти заговорщически одобрили».
Фильм снимали летом шестьдесят второго на Украине.
«И потому, что снимали не в павильонах, а в натуре, для массовок и многих ролей не занимались громоздкой выпиской профессиональных актеров из Киева, а брали колхозниц, торговок, пенсионеров, кто и какой встретился, – случилось чудо. Съемочный аппарат снял жизнь…» – пишет Анатолий Кузнецов.
Вот именно из-за этой жизни руководство студии, увидев результат, и растерялось, не знало – как это показывать? Выходов было два: переснять все заново или закрыть фильм, списав расходы в убытки. Но на студии уже и так висели многомиллионные перерасходы, так что пошли третьим путем – попытались кое-что поправить ножницами и монтажом. Однако то, что не нравилось начальству, очень нравилось простому киношному народу. «Рабочие люди, влюбленные в картину, не помнили о часах, сидели ночами, если надо – в воскресенья, по сто раз бились над каким-нибудь пустяком, пока он не получался, и радовались тому, как дети, говорили: фильм, конечно, не выпустят, но надо хоть раз в жизни сделать что-то для своего удовольствия...» – вспоминал Кузнецов.
И тут неожиданно для всех сквозь тучи проглянуло солнце: в ноябре 1962 года в «Новом мире» опубликовали «Один день Ивана Денисовича». Чиновники поняли это как сигнал, стали искать новое, необычное – честное. Фильм «Мы, двое мужчин», хоть он еще не был готов, расхвалили сначала в журнале «Искусство кино», а потом эту статью перепечатала газета «Правда». «Правда» - это правда: вопросы к фильму тут же у всех кончились. Съемочную группу начали поздравлять. Тогда-то фильм и выдвинули от СССР на Московский международный кинофестиваль.
В программе – СССР, соцстраны, а также японцы, немцы, голландцы, французы, итальянцы, в том числе Федерико Феллини с его «Восемь с половиной» (он и взял Гран-При). В жюри фестиваля Жан Маре, посмотреть Москву приехали Ив Монтан с Симоной Сеньоре.
Ив Монтан и Симона Сеньоре в Кремле
Федерико Феллини, обладатель главного приза Московского международного кинофестиваля за фильм «Восемь с половиной». 1963 г. Фото: Евгений Умнов. Собрание ГИМ.
Шукшину наверняка льстит, что он – один из этой огромной международной киношной толпы. Он видит их – но и они увидят его!
СССР, как хозяин фестиваля, имел право выставить две картины, и первой показали «Знакомьтесь, Балуев!», производственную драму о строительстве газопровода. Анатолий Кузнецов, вместе с режиссером Юрием Лысенко, были в зале во время показа.
«Фестиваль начался феерическим появлением на сцене целой демонстрации – группы, создавшей "Знакомьтесь, Балуев!": актрисы в ослепительных платьях, цветы, вспышки, овации в честь советских деятелей кино, а мы с Лысенко сидели на балконе и лихорадочно думали, где достать напрокат костюм и бабочку, хорошо, что нам представлять не сегодня…» – вспоминал Кузнецов.
И вот фильм начался, и…
«На фестивалях аплодируют по ходу фильмов в лучших местах. Этот фильм прошел при гробовом молчании зала. Когда он кончился, жидкие вежливые аплодисменты ознаменовали полный повал. Я взглянул на членов жюри, у иностранцев были по-детски ошеломленные физиономии, а председатель жюри Григорий Чухрай прятал глаза...» – пишет Анатолий Кузнецов.
Киноначальство запаниковало. Вместо неблагонадежной ленты про Мишку и Юрку поставило «Порожний рейс», которому жюри из вежливости отдало вторую премию.
Это, конечно, позор. Кинобюрократия отыгрывается на «Мы, двое мужчин», будто это фильм во всём виноват. 22 июля 1963 года ленту выпустили в прокат, но с ограничениями - по окраинам. Не только Ив Монтан и Симона Сеньоре не увидели Шукшина – его вообще мало кто увидел. Картина могла бы потом взять свое, но в 1969 году Анатолий Кузнецов сказал, что к 100-летию Ленина хотел бы написать книгу о V съезде РСДРП, а для этого ему надо побывать в Лондоне. Кузнецов на хорошем счету, его выпускают – и он в Лондоне просит политического убежища! Таких людей в СССР выжигали из истории, так и вышло – книги Кузнецова изымали из библиотек, его фильмы не показывали, в том числе и «Мы, двое мужчин».
К счастью, фильм не смыт, и сейчас его можно найти. На Шукшина стоит посмотреть – он таким больше в кино не был.
Мишке в рейс, а он в чайной берет четыре кружки пива. Ему тяжело, видно, что он из похмелья – в похмелье, жизнь, как рейс - замкнутый круг.
Но они с Юркой едут, и он отмякает. Едут через Украину, встречают странную свадьбу, в которой чернокожие шафер и гости танцуют под свои барабаны («Интернационал! Куба, брат… Из школы механизаторов дружка женим. Веселые, черти!» – поясняет пьяный гость Михаилу и – зрителям.)
Мишка с Юркой ведут разговоры – про женихов, которые сватаются к Юркиной матери, про штаны, которые Юрка порвал, пытаясь пролезть за смородиной.
Подвозят тех, других. На пароме Юрку водители учат пить водку – невообразимая по нынешним временам сцена. Фильм полон людей. Украинские тетки такие, что можно слушать их и слушать. В одной из сцен Мишка разделывает телку. Юрка подходит к нему и с детским ужасом спрашивает: «Она мертвая? Ее больше не будет? Это смерть?» В общем, зря фильм не показали на фестивале. Ему бы второе место дали не из милости, а по заслугам.
Шукшин нигде и никогда не говорил о своём отношении ко всей этой истории – в те времена и интервью были редки, и журналисты спрашивали о другом. Но это, конечно, был страшной силы удар. Он ведь тоже собирался снимать жизнь и только жизнь. Возможно, как раз «Мы, двое мужчин» авансом объяснили ему все про его будущее в кино. Резать будут его «Печки-лавочки», перековеркают правками «Странных людей». Запретят снимать «Степана Разина». «Калину красную» спасло только то, что она понравилась самому Брежневу – после этого цензура, уже точившая ножи и ножницы, вынуждена была отступить.
С другой стороны: отступил бы тогда, в июле шестьдесят третьего, Василий Макарович, стал бы снимать «Порожние рейсы» - и не было бы сейчас целого мира, целой Вселенной Шукшина. Вот только представьте - не было бы ничего...
А теперь - тот самый фильм!
P.S. В этом году Василию Макаровичу Шукшину исполняется 90 лет. Это моя книга о нем.
Книга о Шукшине «А любить надо» будет интересна и молодежи, и людям зрелым, для кого Шукшин был и остается классиком советского кино. Всем кто любит Шукшина-писателя, режиссера, актера. Учителям, преподавателям, студентам филологического, актерского, режиссерского профиля. Всем, кто хотя бы раз жизни бывал в Сростках на Шукшинских чтениях или мечтает там побывать.
По вопросам приобретения пишите на электронную почту: info@zolotoslovo.ru или teplyakovster@gmail.com