25 августа – день рождения Маргариты Тереховой. Если кого-то интересует, сколько ей лет, можно посмотреть Википедию. А для меня она всегда такая, какой была в фильме "Собака на сене". Да, у нее много ролей в кино (сорок девять – я посчитал), она снималась у Тарковского в "Зеркале", но все-таки – "Собака на сене", графиня Диана, гейзер чувств, эмоций, страстей…
В 1997 году она приезжала со спектаклем в Барнаул и я с ней поговорил. Кстати, тогда выяснилось, что у Маргариты Тереховой в Барнауле немало родственников, потому как отец звезды российского театра и кино долгое время работал в барнаульском ТЮЗе. Польско-сибирское происхождение – видно, отсюда сила, энергия и восторженное отношение к тем великим людям, которые окружали актрису в жизни и творчестве.
- Маргарита Борисовна, говорят, впервые вы увидели отца уже будучи актрисой на гастролях в Бийске…
- Мой отец был изумительный человек, конечно… Когда мы встретились, он меня начал так… щупать – плечи, руки. Потому что видел последний раз грудным ребенком. Он очень гордился мной, я же рано стала известной, сразу после фильма «Здравствуй, это я». Старшая моя сестра Светлана считает, что у родителей была очень сильная любовь поэтому они и не жили вместе, совершенно искренне так считает. Отцу очень досталось на войне, у него была контузия с полной потерей памяти, потом он восстановился.
- Мне рассказывали, что его амплуа в театре было герой-любовник…
- Ну что ж… Когда он пришел ко мне, никто не поверил, что это мой отец, так он хорошо выглядел. Когда я его провожала, все мои друзья выглядывали в окна, а потом сказали: «Ага, рассказывай, что это твой отец…» Но нам было очень трудно поддерживать отношения. Он жил в Сибири, а я в Москве. К тому же я очень рано девочку родила и вся был в заботах… Но он дал мне свою кровь, гены, и я с гордостью говорю, что у меня сибирские корни.
- Вашей семье было тяжело без отца?
- Мама положила всю жизнь на детей. Может, и не желая этого, но она сделала это. Она была изумительной красоты и изумительного таланта, она, как и Тарковская Мария Ивановна, образец пресеченной творческой линии, все отдала детям. Мамочка ради спасения моего здоровья вывезла меня с Урала в Ташкент, и это было мое великое счастье. Кроме солнца и тепла, там еще тогда была такая благожелательная обстановка, в тогдашнем послевоенном Ташкенте… Была доброта, в школе были добрейшие учителя… Я окончила школу с золотой медалью, нисколько для этого не стараясь, я даже была капитаном юношеской сборной Узбекистана по баскетболу – и все спокойно совмещалось.
- Вы были в обиде на отца за то, что он бросил вас с мамой?
- О, что вы, может, это у мамочки моей… Я маме говорила: «Он же не виноват что женщины, которые его любили, от него рожали…» Тем более что вокруг меня люди были с подобными же внутрисемейными отношениями – Тарковские, например… Это семейство гениев. И там мама Андрея, Мария Ивановна, жена Арсения, когда снимали «Зеркало», она мне разрешила все спрашивать - ведь это же и о ней был фильм, и о нем. И я говорю: «Я не буду спрашивать, как он ушел от вас. Но скажите, как он ушел вот от той женщины, от которой пришел к вам?!».. Она засмеялась и говорит: «Это было во время войны, он пошел навестить ее подругу»… Трудно в таких делах обвинять мужчину. Тем не менее стихи Арсения Тарковского совершенно грандиозные. И Андрей делал что-то невероятное своим кино. И я видела, что такое интеллигенты, что такое истинные таланты. И мамочка их никогда не препятствовала тому, чтобы дети ходили к любой жене, которая на данный момент есть у Арсения Тарковского. Это была великая женщина.
Марина, сестра Тарковского, рассказывала, как они во время войны продавали полевые цветы, потому что не на что было купить еды. Они голодали, а когда дети принесли огурцы ворованные, Мария Ивановна их выбросила – чтобы не брали чужого. Я слышала, как Андрей говорил: «Если бы не мама, ничего бы из меня не получилось. Я не знаю, как она меня отдавала учиться музыке, на какие деньги. Без нее у меня ничего бы не вышло…»
- Вы больше о Тарковском чем о себе…
- Андрей Тарковский был невероятным человеком, и потеря эта невосполнима для все нашей культуры. Если бы он не уехал! В 1986 году началась перестройка - а он ушел из жизни. Если бы он не уехал, он бы задавал тон, и половина нынешних режиссеров близко не подошли бы к камере.
- Почему Тарковский обращал внимание на не самых раскрученных актеров нашего кинематографа?
- Они были молоды, они все были на одном уровне. Это уже потом кто-то стал известны, кто-то нет. И потом, он снимал Янковского…
- А Назаров?
- Так он и сейчас снимается, друг мой. Он актер мирового уровня.
- Как получилось, что все ваши фильмы обошлись без «партнагрузки», что вы не играли передовых работниц?
- Заметил, молодец. Редко кто замечает, всегда, когда я говорю, что «в социуме не участвовала», мне не верят. Но не участвовала, и это мое великое счастье. Обошлось как-то. Мне неинтересны были такие роли. Они меня Коллонтай заставили играть. Хотя Коллонтай была действительно очень интересная женщина.
- И при этом проповедовала сексуальную свободу, теорию «стакана воды»…
- Об этом чего только не говорят. Коллонтай написала «Жизнь пчел», за которую ее выгнали из Швеции за распущенные нравы, где - ирония судьбы! - потом началась сексуальная революция. У нее были разные интересы, она была необыкновенным существом. Я говорила: «Напишите хоть слово про то, какая она действительно была – тогда я пойду играть с удовольствием». Но в конце концов меня уломали, там просто была хорошая компания. И я сыграла эпизод в фильме «Доверие». Очень весело снимали: Лавров в гриме Ленина, судьбы революции решаются, и тут оператор Месхиев – а оператор на съемках святое – громко-громко говорит с акцентом: “А вот эта большая бутылка «Ркацители» сколько стоит?» Воскресенье, Месхиев уже к вечеру готовится…
- Ваш резкий характер, моторность приводили когда-нибудь к нежелательным последствиям?
- Как актриса я, конечно, моторна. Надо мгновенно менять свои эмоции, иметь «переключатель» – это азы профессии. Но в принципе, Андрей Тарковский сказал как-то про мое изумительное, чуть ли не олимпийское спокойствие, которым я обладаю. В принципе. Я поразилась – я-то знала в себе это, но как он все угадывал?! Я знала, что за моей суетой, тараторкой скрывается другое – «стратегия Льва», «тактика Девы», выжидание. Я просто на стыке этих знаков рождена. Не скажу, что я из-за своего характера страдала. Все было на пользу.
- Какова самая большая проблема в ваших отношениях с вашими детьми?
- То, что я физически часто отсутствовала в те моменты, когда надо было быть с ними. Когда могла, брала их с собой, но это тоже не всегда подарок. Однажды один обидевшийся на меня актер, когда меня не было поблизости, якобы в шутку стал имитировать, будто бьет моего мальчика!.. Но ребенку каково такое унижение…
- Внутри семьи у вас демократия или диктатура?
- Дочь Анечка уже взрослая, вышла замуж. Сыну 16 лет. Я никогда не лезла в их отношения с другим полом. Потом, мы столько пережили с ними… Это отдельная история: я и мои дети. Как, впрочем, почти всех актеров нашей страны. На Западе эта фантасмагория кочевой актерской жизни хотя бы деньгами окупается, а здесь из театра не уйти, и надо как-то все совмещать со съемками.
- Когда вы уезжаете, сын остается главой семьи?
- Сейчас – да, в нем мужские качества очень сильно развиты. Потому что он много очень всякого видел со мной.
- Говорят, чтобы из мальчика сделать мужчину, нужен отец…
- Мы расстались с обоими моими мужьями. Я сама очень переживала, что вот – «безотцовщина». Поступки подтверждают, что у него есть характер. Видя как мне трудно, он взял на себя роль «отсутствующего элемента». С другой стороны, плохой отец, по-моему, хуже, чем никакого вообще.
- Если бы ради детей или по другим причинам необходимо было бросить творчество, вы бы с этим смирились?
- А я не знаю, друг мой, я такое только играла.
- Вы, видимо, объехали с представлениями всю страну?
- Почти всю. В начале восьмидесятых у меня был коллектив, где я была «главной». В этом коллективе Игорь Тальков был исполнителем и сочинителем песен, мы делали мюзикл Паулса «Сестра Керри». Тальков тогда совсем молодой был, не знал, что делать. Нас на один концерт пригласили какие-то ужасные проходимцы, не буду называть фамилий – они все процветают. Они не доплачивали нам даже обычную ставку! Сколько мы им заработали, не могу даже представить, потому что мы ездили за Полярным кругом, по самым захолустным городам. Игоря наши организаторы возненавидели – за немыслимую любовь к нему зрителей.
- Вы напомнили о Талькове, который пел «Я вернусь в страну не дураков, а гениев», а перед этим говорили о Тарковском, который умер. Вам не кажется, что страна гениев уже была?
- Конечно, в прошлом было множество людей из будущего. На Ваганьково лежат люди из будущего России. Но я думаю, они снова придут когда-нибудь в каком-нибудь обличьи…
Опубликовано в газете «Свободный курс» 24 июля 1997 года.