Новости

Your browser doesn't support canvas.

20190320 192622 1

Вышла в свет книга Михаила Александровича Демина «Алексей Павлович Уманский: Путь в науку». Алексей Павлович – уникальный историк, археолог, наш общий Учитель.

Семья Уманских была раскулачена, сослана в Колпашево, под Нарым. Хотя Уманские были «враги народа», но, когда началась война, Алексея призвали. Он служил танкистом. В июле 1944 года при штурме города Самбор танк, в котором Алексей Уманский состоял стрелком-радистом, оказался единственным, который прорвался в город. Уже в городе танк подбили и танкисты, в том числе Уманский, прятались несколько дней в развалинах. В полку их посчитал погибшими, отправили домой похоронки. Когда наши, наконец, взяли Самбор, первое, что пришлось делать Уманскому и ео товарищам – писать письма домой. Об этом Алексей Павлович рассказал мне, когда в 2003 году я делал интервью к его 80-летию.

20190320 192741 1

После войны он преподавал в Барнаульском педагогическом институте, занялся археологией, пошел в науку. Я увидел его впервые, когда в 1983 году поступил в пединститут. На первой лекции Уманский разъяснил нам, какие буквы и как он выговаривает, заодно рассказал байку о профессоре Окладникове. Профессор вместо «т» выговаривал «к». В результате, когда он рассказывал про турьи рога из Черной могилы (древнерусский курган по Черниговым), получалось: «Курьи рога». Окладников тоже предупреждал студентов о дефектах дикции. Но слушали его не все. Как-то на экзамене одна девушка принялась рассказывать Окладникову про курьи рога. Рассказывала, рассказывала… Окладников закипал, закипал… И в конце концов, закричав, «У кур рогов нет!»¸ схватил зачетку и поставил «неуд».

20190320 192712 1

Тогда у Уманского были натянутые отношения с ректором БГПИ Гончаровым. Натянутые настолько, что, когда летом Уманский со студентами отправился в археологическую экспедицию, Гончаров распорядился машину не давать. В результате грузовик приехал только дважды: в день заезда и в день отъезда – привезти и отвезти палатки, лопаты и прочий скарб. За водой приходилось ходить пешком с флягой – шесть или семь километров в один конец. Я слышал эту историю еще тогда, в институте, удивлялся – что же за проблемы такие?! – но не более того, вокруг была такая жизнь, она сильно отвлекала.

Оказалось, грузовик – это цветочки. Михаил Александрович Демин рассказал на презентации, какими потом, кровью и нервами давались Уманскому его звания и публикации. Уманский был необыкновенный человек, и обыкновенные отсыпались на нем при каждой возможности.

Уманский прожил необыкновенную, густую жизнь. Жалею, что мало общался с этим необыкновенным человеком. С другой стороны – лучше что-то, чем ничего.

20190320 192837

У меня про Алексея Павловича есть своя история, почти притча.

В летнюю сессию (думаю, 1988 года) мы сдавали «Историю СССР». Я учил, но не доучил. Приехал на экзамен - надеялся еще там что-нибудь подчитать, помедитировать. Но оказалось, что первая пятерка уже зашла, кто-то уже сдал и вышел, а больше нету никого и Палыч (так звали Уманского студенты) явно злится. «Иди, иди!» - погнали меня девчонки. Я схватил чьи-то шпаргалки и пошел.

Взял билет, сел на дальнюю парту, жду момента, что достать шпаргалки. Мой друг Сергей Подшивайлов сел отвечать и прикрыл меня. Я достал «шпоры», и только начал списывать, как вдруг Палыч выглянул из-за Подшивайлова! Наши взгляды встретились! Он понял, что я списываю, и я понял, что он понял.

- Иди сюда… - сказал Палыч. – И шпоры неси.

Я спросил, можно ли взять другой билет, но Палыч выставил меня, сказав, чтобы пришел на пересдачу.

Дня через два-три я пришел на пересдачу. Толстенный красный учебник «Истории СССР» я к этому времени выучил если не наизусть, то близко к тексту. Взял билет. Ответил. Палыч задал один дополнительный вопрос, второй… Я ответил. Палыч сцепил пальцы на груди и начал вращать большими пальцами. У нас это считалось плохим знаком.

- Спросите у меня еще что-нибудь… - сказал я.

- А чего ты суетишься, я тебе все равно четыре не поставлю… - ядовито ответил Палыч.

- Все равно спросите.

И он спросил.

Вопроса я не помню, но в ответе я сказал: «секуляризация – обмирщение светской мысли». Палыч вдруг вышел из себя:

- Какое обмирщение?! Чего вы все сегодня? Секуляризация – отъем церковных земель!

- Нет, - говорю, - секуляризация – обмирщение светской мысли.

- Откуда вы все это взяли?!

- Из учебника!

И тут Палыч говорит:

- Вот если покажешь, я тебе поставлю четыре!

Уманский любил такую рулетку. Я понял, что это – шанс!!

- Момент!

Я выскочил в коридор, выхватил у кого из рук красный кусок гранита наук, нашел нужное место и предъявил Палычу.

- Хм… Хм… Хм… - сказал он. И поставил мне четыре.

Из аудитории я вышел, шатаясь. Получить четыре у Уманского после того, как попался ему со шпаргалкой…

Но это еще не вся история. Более того – это преамбула.

Осень. Начало занятий. Первое, что сказал Уманский, увидев меня:

- Слушай! Я посмотрел в словаре – оказывается, у слова «секуляризация» еще одно значение есть!

И тут же он мне это значение рассказал.

А я как-то немного даже остолбенел. Я понял: я вышел с экзамена и забыл, а он, профессор, доктор наук, шестидесятилетний мужик, нашел время, залез в словарь и прочитал, что же это за коварное слово – секуляризация.

Такой вот урок преподал мне однажды Алексей Павлович Уманский.

Кстати, третье значение слова «секуляризация» - выход монахов из монашеского ордена либо в миряне, либо в белое духовенство.