13 января в рамках драматургической лаборатории «Шукшин. Миф или реальность» в краевом драмтеатре был представлен спектакль «Барнаульская ночь» по пьесе Олега Маслова. Впечатления от спектакля были разные. Мои – вот.
В преамбуле зрителю сообщают, что есть такая городская легенда: Шукшин однажды оказался в Барнауле без денег, пошел за помощью к кому-то из местного Союза писателей, а ему ответили: «Не знаем такого писателя». Это выглядит как завязка, но это не завязка. Завязка - то событие, которое запускает эффект домино. А тут никакого эффекта домино не произошло. Это не завязка, а привязка, геолокация: о ком пьеса – о Шукшине.
Реальная завязка - три рубля, которые Писателя (в пьесе действует не Шукшин, а Писатель) просят передать кому-то в Доме под шпилем. Эта трешка приводит Писателя к Эжену, а уже Эжен начинает таскать Писателя по Барнаулу как собачку на поводке. Вот тут доминошки приходят в движение.
Так как Эжен и Писатель всю ночь в движении - в этом смысле можно считать пьесу роуд-муви. В роуд-муви есть история главных героев, и есть много историй тех, кого они встречают по дороге. Но в «Барнаульской ночи» никаких историй нет. Ни главных героев, ни второстепенных - ничьих.
Вот почему Эжен - Эжен? Неизвестно. Он кто - токарь, слесарь, инженер? Неизвестно. Мы знаем только, что Эжен был женат на генеральской дочке, они поругались и Писатель встречает Эжена, когда тот ждет жену, стоя на перилах с петлей на шее - рассчитывает так ее разжалобить.
Но как и на чем сошлись Эжен и генеральская дочка? Неизвестно. Писателю бы спросить парня, поговорить (заодно и мы, зрители, узнали бы что-то о героях пьесы) - но Писатель не спрашивает. Ну, Эжен мог бы сам рассказать - в драматургии для этого есть такой прием, как монолог. Но нет, и Эжен нам ничего не говорит.
Женский персонаж в пьесе зовут Чуча. Опять же - почему? Неизвестно. Эжен приводит Писателя к официантке (Чуча это или нет, из-за суматошности сценического действия я, честно говоря, не понял). Что за отношения у Эжена с официанткой - неизвестно. На мой вопрос во время обсуждения режиссер спектакля Елена Махова сказала, что я должен знать, какие отношения бывают между мужчиной и женщиной. Я знаю. Но как зритель, я не обязан заполнять пустоты, тем более, такие обширные. Внятно выстроить взаимоотношения персонажей - сказать, показать, намекнуть - обязанность автора.
После завязки следуют кульминация и развязка. Если неразменную трешку, хоть и с натяжкой, можно считать завязкой, то кульминации и развязки в «Барнаульской ночи» нет совсем. Пьеса состоит из нескольких сценок (Эжен, Вокзал, Свадьба, Официантка, Отец), которые можно менять местами практически как угодно и это ни на что не влияет. Эжен с Писателем могли сначала пойти на свадьбу, потом к официантке, а уже в конце - на вокзал. Или - свадьба, вокзал, официантка. И Отец мог явиться Писателю в общем-то в любой момент - вот хоть посреди Свадьбы. Если сцены переставляются без ущерба, значит, развития в пьесе нет.
Ближе к концу спектакля вдруг загремела музыка, актеры выстроились в ряд и начали декламировать шукшинские максимы из разряда «Нравственность есть правда». Возможно, автор решил, что это у него будет кульминация. С одной стороны – почему нет? Вот вы пригрелись в своих креслах – нате вам! С другой стороны – это жанр «Живой газеты». Сто лет назад рабочим и крестьянам доходчиво вдалбливали линию партии методом громкой читки лозунгов и тезисов газетных передовиц. Трудно придумать, что может быть дальше от Шукшина. Ну да, Шукшин писал все эти слова, но ведь не только это. Он как раз не хотел превращаться в публициста и морализатора, поэтому хотел вернуться в деревню и там работать – подальше от трибун.
Сказать, что Шукшина тут нет совсем, нельзя. В коллизии Эжена и генеральской дочки можно разглядеть рассказ «Жена мужа в Париж провожала». Севший на корты бригадир на свадьбе - это, видимо, намек на рассказ «Начальник». Сценка на вокзале - отсылка к рассказу «Кляуза». Можно сказать - ну вот же, ну вот же! Но это как сломать Зимний дворец и из его кирпичей построить баню.
Возможно, если бы автор пьесы Олег Маслов оттолкнулся именно от легенды об оставшемся без денег Шукшине, вышел бы совсем другой роуд-муви. Требовалось решить, почему и как Шукшин остался без денег - пропил, обокрали? Что Шукшин делает после того, как литературный начальник отказался ему помогать? Он мог пойти на трассу – ловить попутку. Мог пойти на вокзал – прибился бы к какой-нибудь бригаде на разгрузке вагонов, за это платили сдельно: разгрузили – получили. К утру имел бы те же три рубля. Мог пойти в Речной порт – в 60-70-е годы дороги были плохие и во многие районы края люди добирались по воде, уж тем более до Бийска.
И вот тут Шукшин мог встречать людей, слушать их истории.
И мы бы послушали.