О Пушкине, Кюхельбекере, Жуковском, стихах, дуэлях, ссылках, встречах и вечном прощании.
Уже неделю приходит рассылка стихов Пушкина. Были и "Я помню чудное мгновенье", и стихи, которых я совсем не слышал. Сегодня пришло вот это:
За ужином объелся я,
А Яков запер дверь оплошно —
Так было мне, мои друзья,
И кюхельбекерно и тошно.
1819 г.
Я знаю историю этого стихотворения, она очень забавная. У Пушкина был друг еще со времен лицея – Вильгельм Кюхельбекер, Кюхля.
Как многие тогда, он писал стихи. Пушкин над ними посмеивался. Лицейское стихотворение "Пирущие студенты" (описывающее попойку, которую устроили лицеисты) заканчивается словами: "Вильгельм, прочти свои стихи, чтоб мне заснуть скорее!" Но Кюхельбекер свои стихи плохими не считал.
Однажды, зимой 1819 года, он пришел к Жуковскому со своей новой поэмой.
Василия Андреевича застал после обеда. Когда Кюхля принялся читать свои стихи, Жуковского, в тепле и после еды, разморило, и, спустя время, он просто уснул! Историю эту узнал Пушкин, развеселился и написал вот эти самые стихи.
Но на этом история не кончилась – она как раз только началась.
В лицее насмешки Пушкина Кюхельбекера умиляли, тут же Кюхля рассердился и вызвал Пушкин на дуэль! Друзья пытались их помирить, но Вильгельм был непримирим. В конце концов, решили стреляться.
Вариантов того, как проходила дуэль, есть несколько. По одному, они выстрелили, но секунданты зарядили пистолеты клюквой, и когда стрельба кончилась пшиком, оба – Пушкин и Кюхельбекер – рассмеялись и помирились.
По второму варианту, Кюхельбекер выстрелил первым и промахнулся. Пушкин хотел бросить пистолет, но Кюхельбекер закричал: "Стреляй!" Пушкин отговорился тем, что в ствол набился снег. Дуэль отложили, а потом друзья помирились.
Третий вариант, который нравится мне больше всего, таков.
Когда приехали стреляться, Пушкин был весел – он явно не верил в то, что все серьезно. Кюхельбекер должен был стрелять первым. Он начал целиться. А так как Кюхля был человек нервный, то пистолет у него ходил ходуном. Пушкин, стоявший напротив, увидел это и закричал секунданту Дельвигу, их общему другу, стоявшему сбоку от них: "Иди ко мне, здесь безопаснее!" Кюхельбекер, услышав это, окончательно потерял самообладание, выстрелил – и попал в цилиндр Дельвигу!
На этом все как-то и закончилось...
Кюхельбекер состоял членом одного из декабристских кружков. 14 декабря 1825 года был на Сенатской площади, дважды пытался выстрелить в кого-то из генералов, но пистолеты дали осечки. Бежал, но его поймали. Осудили сначала к 20 годам каторги, потом срок сократили до 15 лет. В 1827 году Кюхельбекера переводили в крепость Динабург, и 15 октября на почтовой станции Залазы (ныне деревня в Псковской области) они с Пушкиным встретились.
Пушкин записал об этом в дневнике: "«На... станции нашел я Шиллерова «Духовидца», но едва прочел я первые страницы, как вдруг подъехали четыре тройки с фельдъегерем. «Вероятно, поляки?» — сказал я хозяйке. «Да, — отвечала она, — их нынче отвозят назад». Я вышел взглянуть на них.
Один из арестантов стоял, опершись у колонны. К нему подошел высокий, бледный и худой молодой человек с черною бородою, в фризовой шинели, и с виду настоящий жид — я и принял его за жида, и неразлучные понятия жида и шпиона произвели во мне обыкновенное действие: я поворотился к ним спиною, подумав, что он был потребован в Петербург для доносов и объяснений. Увидев меня, он с живостью на меня взглянул. Я невольно обратился к нему. Мы пристально смотрим друг на друга — и я узнаю Кюхельбекера. Мы кинулись друг другу в объятия. Жандармы нас растащили. Фельдъегерь взял меня за руку с угрозами и с ругательством — я его не слышал. Кюхельбекеру сделалось дурно. Жандармы дали ему воды, посадили в тележку и ускакали. Я поехал в свою сторону. На следующей станции узнал я, что везут их из Шлиссельбурга, — но куда же?»...
Это оказалась их последняя встреча.
Кюхельбекер после крепости, в 1835 году был отправлен на поселение в город Баргузин (ныне село в Бурятии). При этом, он продолжал писать. Свои работы он отсылал Пушкину и тот их печатал под псевдонимом. 15 января 1837 года Вильгельм женился на дочери почтмейстера Дросиде Артеновой. 27 января в Петербурге состоялась дуэль Пушкина и Дантеса, на которой уже никто не шутил. 29 января (по старому стилю) Пушкин умер. Когда об этом узнал Кюхельбекер, я не выяснил, но 19 октября 1837 года он написал стихи "На смерть Пушкина".
Блажен, кто пал, как юноша Ахилл,
Прекрасный, мощный, смелый, величавый,
В средине поприща побед и славы,
Исполненный несокрушимых сил!
Блажен! лицо его всегда младое,
Сиянием бессмертия горя,
Блестит, как солнце вечно золотое,
Как первая эдемская заря.
А я один, средь чуждых мне людей
Стою в ночи, беспомощный и хилый,
На страшной всех надежд моих могилой,
Над мрачным гробом всех моих друзей.
В тот гроб бездонный, молнией сраженный,
Последний пал родимый мне поэт…
И вот опять Лицея день священный;
Но уж и Пушкина меж вами нет!
Не принесет он новых песен вам,
И с них не затрепещут перси ваши;
Не выпьет с амии он заздравной чаши:
Он воспарил к заоблачным друзьям.
Он ныне с нашим Дельвигом пирует;
Он ныне с Грибоедовым моим:
По них, по них душа моя тоскует;
Я жадно простираю руки к ним.
Кюхельбекера так и не выпустили из ссылки. После Баргузина он жил в Кургане. Ослеп. В 1846 году переехал в Тобольск, где и умер. В ссылке у него родился сын Иван. Также Кюхельбекер усыновил детей умершего своего брата – Михаила и Устинью. Все дети имели фамилию Васильевы, и только после амнистии 1856 года им вернули права дворянства и фамилию отца.
Жизни, начинавшиеся веселыми попойками, щутками, эпиграммами, так много обещавшие, закончились пулей, ссылкой, крепостью. Замкнутый круг России...